— Я всё-таки не железный! — лбом прислоняется к моему виску.

— Влад! — всё же поворачиваюсь к нему и упираю руку в крепкое плечо. — Отодвинься, пожалуйста!

— Ты единственная девчонка, от которой меня так штырит.

— Нет, просто я тебя слишком сильно приложила сковородкой. — мотаю головой.

Он начинает хохотать. Его заразительный смех рассыпается сотней мурашек по моему телу.

— Ты права. Но не после сковороды. А с того дня, когда ты впервые треснула меня книжкой.

— Не ври! — хмурюсь. — Просто пережить не можешь, что не растекаюсь лужицей, когда вижу тебя. Недоступные для таких, как ты, магнит.

Влад разглядывает моё лицо, будто оно самое красивое, которое он только видел в своей жизни.

— Мне нравится, когда твои щёчки румяные. — подушечками пальцев касается моей скулы.

— Ты вообще слышишь меня?

— Угу! — мычит, ещё чуть-чуть и навалится на меня.

— МЕДВЕДЕВ, ОЧНИСЬ! — повышаю тон.

Дёргает головой, словно сбрасывает дурман.

— Что?

— Между нами должно быть расстояние не меньше метра. — тычу пальцем ему в грудь.

— А если я не хочу?

— Тогда я надену на себя эти мокрые вещи и пойду домой.

— Ты не найдёшь дорогу обратно, плюс там водятся медведи.

— От одного же убежала, точнее от двух.

— От двух? — аж встрепенулся. — А вот отсюда поподробнее.

— А как, по-твоему, я оказалась на том дереве?

Он вдруг хватает меня за плечи.

— Какого чёрта ты одна побрела собирать эти долбанные шишки? А если бы он тебя догнал и загрыз? — ругается, беспокойство плещется в голубых глазах.

— Я хочу красивую ёлку на новый год.

— У тебя будет самая красивая ёлка, я обещаю, только больше не ходи в лес. Хорошо?

— Хорошо! — киваю.

На удивление сразу соглашаюсь. Подкупает тревога на красивом лице.

— А теперь давай спать. — он смотрит на часы у себя на руке.

— Давай! — зеваю.

— Ляжем прямо здесь, чтобы не замёрзнуть. Периодически буду подкидывать дрова.

— Ладно.

Я беру пыльную подушку со старого кресла, вытряхиваю и кладу на одеяло. Устраиваюсь поудобнее. Он же под голову подкладывает ладони и смотрит в потолок. Лежим рядом. Я поворачиваюсь лицом к огню, а к нему спиной.

— Спокойной ночи, Снеж!

— Спокойной ночи!

Но заснули не сразу. Оба долго ворочались. А утром просыпаюсь от того, что чувствую под ладонью сердцебиение.

Резко распахиваю глаза. Моя голова лежит на плече Медведева, а нога у него на бёдрах. Мы накрыты моим одеялом. Его рука у меня на талии.

Блин, а я в трусиках и майке!

Надо как-то встать и одеться. Тихонько, чтобы не разбудить. Но только поднимаюсь, меня хватают сильные руки.

— Куда собралась, Снежинка?

Глава 9

Снежана

— Хочу одеться! — хлопаю ресницами, не в силах отвести взгляд от его сонного лица.

— А может не надо? — рука Медведева переползает с моей талии на голое бедро.

Он не упускает возможности, исследовать все мягкие части моего тела. Сминает в пальцах горячую кожу.

Моё сердце с уханьем падает в желудок, отдаваясь порханием бабочек по всему животу.

Тянущее сладкое чувство растекается по крови, дурманя голову. И это незнакомое ощущение пугает меня.

— Тебе ведь приятно, признайся? — щекочет шею горячим дыханием.

Безумно приятно, но не скажу ни за что.

— Моя ладонь чувствует мурашки на твоей изящной спинке.

— Они бывают и от отвращения. — нахожусь с ответом.

— Отвращение? — заглядывает в глаза.

А потом сильнее вдавливает меня в себя. Проводит кончиками пальцев по моим плечам, вновь забираясь под майку.

Тяжело дышу.

— А я вот хочу тебя! — признаётся. — Я думаю, ты и так чувствуешь. — намекает на то, что ниже пояса.

Чувствую, ещё как чувствую. Он сильно возбуждён.

— Я в отличие от тебя, даже если захочу, не смогу солгать.

— Влад!

— Что, Снеж? — его бархатный голос ласкает слух.

— Давай, останемся врагами! — трусливо предлагаю.

— Почему? Боишься, что влюбишься?

— Боюсь, что разобьёшь сердце! — я тоже предельно честна.

— Твоё ни за что не разобью. — убирает волосы с моего лица.

Как же мне хочется верить ему. Но не могу! Когда вернёмся в универ, всё начнётся заново: куча девчонок, вечеринки, клубы. Это его жизнь, а я не вписываюсь.

— Прошу, не смотри на меня так!

— Как?

— Будто я подонок и пытаюсь тебя соблазнить. — интонация выдаёт горечь.

Не знаю, что на это сказать.

— Влааааааад! Снежанааааааа! — раздаётся со двора.

Прислушиваюсь. Может, почудилось?

— Влаааааад? — повторяется.

УРА! Нас нашли.

— Мы спасены! — радуюсь. — Мы здесь! — кричу.

— Подожди, ты не одета! — хмурясь, напоминает.

О чёрт!

Я подскакиваю, хватаю джинсы и начинаю натягивать на себя. Медведев продолжает лежать на полу и смотреть на меня как-то странно. От его взгляда сердце сжимается.

И дело не в том, что он увидел меня в нижнем белье, это совсем не причём. В его глазах нет возбуждения, а скорее сожаление.

— Мы здесь! — кричу вновь, застёгивая пуговку на джинсах. — Вставай, Влад! Они же могут уйти.

— Пусть уходят! Я только рад буду.

— А я хочу домой к бабушке с дедушкой. Они, наверное, всю ночь не спали.

— Ты всегда обо всех думаешь, только не обо мне. — наконец поднимается.

Злится, видно по дёрганым движениям.

— А почему я должна о тебе думать? Они мои родные, а ты… — не заканчиваю фразу.

— А я? Никто?

— Влад, давай не сейчас. — не хочу с ним спорить.

— А когда?

— Поговорим позже.

Он собирается что-то сказать, но не успевает, входную дверь выбивают, не дождавшись, пока мы откроем. В дом входят его друзья. Вместе с ними какой-то мужчина. Вероятно, лесничий или проводник.

— Ну наконец, мы нашли вас! — подбегает Лёха к другу.

Как хорошо, что я успела одеться.

К Владу спешит и одна из его подружек, крепко обнимает и целует в щёку несколько раз.

— Как же мы испугались! — осматривает его с ног до головы.

А он не сводит с меня взгляд. Свиридова это замечает и поворачивается ко мне.

— Угораздило же тебя с ней застрять. — она опускает взгляд на ботинки Влада на моих ногах.

Я так торопилась, что снова их нацепила.

— Угораздило! — хмурится Медведев.

— Ничего, сейчас мы поедем домой. И больше тебе не придётся с ней сталкиваться. Разве что в универе.

Все воспринимают нас, как непримиримых врагов. Никто из них не поверит, что мы целовались здесь под омелой.

Влад будто прочитав мои мысли, находит глазами рождественское растение. Желваки ходят ходуном на его скулах.

— Ну поехали! — Клара хватает Медведева за руку.

— Обувь! — говорю ему.

Я снимаю ботинки и протягиваю своему личному врагу.

— Спасибо!

— Ничего себе! Она поблагодарила тебя, друг! — ржёт Лёха.

Не обращаю внимание на парня. Просто надеваю свои сапоги и куртку. Не забываю и про шапку.

— Я буду ждать во дворе. — говорю и выхожу из домика.

Пока они там обсуждают произошедшее, топчусь у ели. Так я шишки и не собрала.

— Твои бабушка с дедушкой всю деревню поставили на уши. — сообщает мне незнакомец, который привёз ребят.

— Благодарю вас, что нашли нас!

Они, наконец, выходят из хижины и рассаживаются по снегоходам.

— Снежана, садись! — зовёт Влад.

— Пусть она едет на моём, а я с тобой. — Свиридова сразу пересаживается к нему, обхватывает руками его спину и прижимается покрепче.

А у меня внутри всё переворачивается.

— Спасибо, что уступила! — натягиваю на лицо улыбку.

Я взбираюсь на снегоход. Благо мне как-то доводилось на нём кататься. Не опозорюсь.

Проводник коротким путём привозит нас назад в деревню. Даже не верится, что выезжаем из лесу. На террасе сидит бабушка. Как видит меня, встаёт и спешит на встречу.

— Моя девочка! — обнимает крепко и бесконечно целует. — Гриша, Снежаночка вернулась.